Откуда-то с пола донесся настойчивый звук вибрации, оповещающий о пришедшем на пад сообщении. Чужеродный и слишком громкий в ночной тишине комнаты, куда Кастерн вынырнул из смутного марева сна. Скупой свет, идущий с улицы, едва выхватывал очертания мебели и белизну потолка. Левую руку до самого плеча что-то придавливало. Холод, охвативший тело, ясно говорил о том, что одеяло сползло куда-то вниз, до пояса. Блондин, с трудом осознав себя лежащим навзничь на кровати, повернул голову набок, в сторону прикроватной тумбочки. На электронном циферблате значилось полпервого ночи. Так поздно с ним могли связываться либо его люди, либо босс. И в том, и в другом случае дело явно было срочным. Кастерн попытался освободить руку, в ответ рядом кто-то пошевелился, приподнялась голова с длинными, почти чёрными локонами и симпатичным, едва угадывающемся в сумраке, лицом, а затем с невнятным возмущением отстранилась, устраиваясь на другой части подушки. Вес с руки исчез. Фогарта не ответил. Откинув с себя одеяло, поднялся и сел на кровать. Провел по светлым волосам, убирая мешающие пряди от лица. Снова посмотрел на время, затем наклонился и нашёл валяющийся прямо под ногами пад. На засветившимся экране значилось сообщение от босса: «Жду в клубе. Это срочно».
Собирался он тихо. Оделся в темноте, влез в сапоги. Захватил пад, нацепляя его на правое запястье. Покинул спальню, притворил дверь и включил свет в прихожей. Единственная лампа залила пространство желтым теплым светом, выхватила небольшой высокий шкаф с верхней одеждой, обилие женской обуви у двери и узкое зеркало. Чужая квартира была маленькой и, чтобы ориентироваться, запросто хватало и такого источника света. Свою куртку Кастерн нашел на кухне, переброшенной через спинку стула. Накинул на плечи, застегивать не стал. Захватил оружие и ключи от своего ховера. Погладил вылезшую откуда-то и ластящуюся к шнурованным голенищам кошку. Ушёл, захлопнув за собой обшарпанную входную дверь.
Луаран ждать не любил. Человек железной самодисциплины, он требовал от своих людей того же. Уже садясь в ховер, Кастерн набрал ему в ответ: «Через полчаса буду на месте». Местом – которое Шенэлл в своём сообщении назвал красноречивым и ёмким «клуб» – было одним из многочисленных заведений, принадлежащих этому влиятельному человеку, с лёгкостью развернувшего бизнес даже здесь, в чужой Системе. Зарегистрированное на обычного, не привлекающего внимание правоохранительных органов, гражданского, оно представляло собой элитный ночной клуб, расположенный на окраине Эстрея и имеющий все разрешения на свою деятельность. В прошлом здание военного назначения, замороженный за ненадобностью и неоправданной дороговизной проект, со стенами трёхметровой толщины, оно исключало возможность любой прослушки и слежения извне. Почти крепость. Место, где на верхних этажах Луаран заключал сделки на огромные суммы, вел переговоры и где сразу же, парой этажей ниже, отмечал выгодные вложения и заключенные партнерства. Место концентрированного беззакония, жестокости и разврата, с внушительным оборотом денег и наркоты в пределах своих стен – логово настоящей твари, коей Шенэлл без сомнения являлся.
Кастерна пропустили на входе без вопросов, без обыска и изъятия имеющегося при себе оружия: он был подручным Луарана, его правой рукой и входил в узкий круг доверенных лиц. Самому Фогарте это развязывало руки, позволяя иметь доступ почти ко всем сделкам, продажам и договоренностям босса, а также ко всем, с кем тот вел дела. С теми компроматами, которые у Кастерна уже имелись на Луарана, эссианскому ублюдку светил пожизненный срок, вот только отправлять за решётку своего начальника блондин не спешил. Шенэлл, при всем своём влиянии и сосредоточенной в руках власти, являлся лишь винтиком в общем механизме, пешкой на шахматном поле криминала, где за нитки дергали люди с совсем иным уровнем ответственности. Не вовремя убрав его, Фогарта рисковал никогда не достичь поставленной цели.
Огромное центральное помещение клуба с двумя длинными барными стойками по бокам и танцполом посередине изобиловало людьми. Захваченные едиными экстазом, подчиненные тяжелым оглушительным басам электронной музыки, они представляли собой пьяную, обдолбанную и ничего не соображающую массу. Организм, с бесчисленным количеством рук и ног и лишенный какого-либо разума. Кастерн двинулся через толпу с целеустремленностью ледокола, к лестнице, ведущей на второй – предназначенный не для всех – этаж. Свет истерично мечущихся прожекторов резал толпу разноцветными лучами и неприятно жёг сетчатку, заставляя прищуриться. Кто-то обратился к блондину, кто-то позвал, норовя увлечь в этот порочный водоворот. Кто-то сжал плечо, огладил до локтя. Фогарта не остановился, не отреагировал, сдержав полоснувшие по нервам отточенные рефлексы. Постоянное ожидание нападения, скорость реакции и готовность моментально отреагировать были впаяны куда-то туда, в подкорку и спинной мозг. Неизбежное следствие службы в войсках, и в разведке в частности. Иначе ни там, ни здесь – в криминале – не выжить.
Ступени с подсветкой на углах сменились гладко отполированной поверхностью пола. Стоящий наверху лестницы охранник кивнул Кастерну, пропуская, и проинформировал о местонахождении босса. Здесь, на втором этаже, царил полумрак, сновали длинноногие официантки и открывался неплохой вид на забитый до отказа танцпол внизу. Блондин прошел вдоль линии стеклянных столиков, со всех трёх сторон окруженных лоснящимися кожаными диванами. Почти за каждым сидели люди: представительные ублюдки, в костюмах и компании местных шлюх. Снабженные и начинённые наркотой. Лауран нашелся за одним из дальних столиков, которые, как ни странно, пустовали. Сидел один, ужинал стейком и какими-то местными овощами на гриле. Поблизости дежурили головорезы из охраны. Кастерн вынул руку из кармана куртки, пожал протянутую сухую крепкую ладонь и опустился на диван напротив. Кивком Шенэлл отослал своих людей. Те исчезли бесшумно и быстро. Луаран, в металлически-сером костюме, с глаженными ослепительно-белыми манжетам и узким, частично распущенным галстуком, полез во внутренний карман, за лацкан пиджака. Перед блондином опустилась фотография.
– Юлвер Стонберк, – прокомментировал босс и поднял бутылку с каким-то ферийским элитным пойлом, отвинчивая крышку. – Эта мразь посчитала, что может воровать у меня под носом и остаться при этом безнаказанной. Тебе налить?
Кастерн сухо отказался и подцепил фотографию за угол, подняв и наклонив изображением к себе. Этого человека он знал. За него поручился кто-то из окружения босса не так давно, около трёх месяцев назад. Юлвер заключил с Шенэллом несколько достаточно выгодных сделок, толкнув оружие каким-то особым клиентам, а потом осмелел и провернул якобы нападение с ограблением в момент обмена товаром. Деньги и пушки остались при нём. Обычная схема. Луран тогда сделал вид, что поверил оправданиям, вот только отказываться от своих денег он не привык и не собирался. Это всё случилось меньше двенадцати часов назад.
– Сколько у меня времени?
– Сутки на подготовку. Я хочу, чтобы эта сука была мертвой.
– Двое суток, – Кастерн поднял взгляд, оторвавшись от фотографии, и вперил его в сидящего напротив. – И будет мертвее всех мертвых.
Лауран поколебался, потом медленно, явно неохотно кивнул. Ярко-розовая внутренность стейка под распарывающим её ножом засочилась алым.
– Хорошо, – наконец отозвался и отправил кусок мяса в рот. Следом влил в себя глоток пойла, поморщившись от его едкого послевкусия. – Двое. Но сделай так, чтобы другим было неповадно, впрочем, кому я объясняю.
Кастерн ухмыльнулся. Бросил фотографию обратно на стол. Этого человека он знал в лицо, а значит, выследить ублюдка не составит труда. Время потребуется, чтобы составить график его перемещений, узнать заведения, которые посещает, по каким дням и в какое время, с кем пересекается, кому звонит, о чем разговаривает, кто является его слабым местом, есть ли охрана. Если есть, то их вооружение, возможности и подготовку. Затем оценить и понять, когда лучше вмешаться. Потом только устранить. Ничего сложного.
От босса он ушёл в половине второго ночи, разговаривали недолго. Около двух заехал к одному своему человеку, занимающемуся взломами, перепрограммированием средств связи и остальной незаконной деятельностью, связанной с информационными технологиями. Тот за круглую сумму согласился установить вирусную программу на чужой пад, транслирующую перемещения владельца взломанного средства связи. Уже меньше чем через сутки, ночью, Кастерн сидел в невзрачном ховере с заглушенным двигателем, близ дома любовницы Стонберка, к которой эта мразь наведывалась с завидным постоянством и регулярностью. Всё оказывалось гораздо проще, нежели Фогарта рассчитывал изначально. Ублюдок сам себе не оставил никакого выбора, попавшись не только на жадности, но и на похоти, помноженной на глупость. На экране пада медленно ползла точка: от места жительства Юлвера до адреса любовницы. Кастерн мог бы завалить Стонберка в его собственной квартире, мог бы пристрелить, как пса, у подъезда, но на конкретно этого ублюдка у него были другие планы. Босс сказал: чтоб было неповадно, значит, он сделает так, что остальные завравшиеся и не в меру осмелевшие сволочи вспомнят, с кем имеют дело. Вспомнят, с каким именно человеком ведут бизнес.
Он медленно взвёл курок, сидя на водительском кресле и держа пистолет у своего колена. Тот отозвался ступенчатым металлическим лязгом, потонувшем в мерном шуме моросящего дождя. Звукоизоляция в этом ховере была ни к чёрту. Перевёл взгляд на экран, с выставленной на минимум яркостью. Точка медленно ползла к своей гибели. Оставалось всего какие-то полминуты до того, как фигура Юлвера должна появиться в поле зрения Кастерна, но точка на экране внезапно остановилась, продержалась на одном месте с несколько секунд, а затем поплыла в другом направлении.
«Да чтоб тебя, сука», – прошипел Кастерн сквозь зубы. Предупредить цель не могли, осторожность Кастерна исключала любую утечку информации. Да и не мог Юлвер так внезапно спохватиться и передумать идти к любовнице, тогда как за сутки после ложного нападения не изменил ни одной из своих привычек, и всё также продолжал наведываться к любовнице. Внезапная смена маршрута могла означать только одно: цель спугнули. Возможно, напали. А значит, с большой долей вероятности, крови ублюдка хотел не один только Кастерн.
Толкнув дверь ховера, Фогарта вылез из салона. Бесшумно закрыл дверь, прижав бедром. Не отпуская, сунул пистолет в карман куртки и направился в сторону предположительного местонахождения цели. Он рассчитывал проследить, не вмешиваясь. Точка на экране быстро и стремительно ползла, петляя по переулкам и дворам. Юлвер пока ещё шел, сохраняя более-менее спокойный темп, но что-то заставляло его торопиться.

Подпись автора

das Monster // av by Auvren Taegan 🖤

« You are my victim, I'll eat your soul
Your pain is my pleasure‚ darkness is my
home »
♪ Hocico – Dark Sunday

Настойчиво лил дождь. Мелкие капли стучали по куртке, оседали на лице и белых волосах, норовя промочить пряди насквозь. Кастерн поднял капюшон толстовки, закрывая голову и пряча от случайных глаз слишком приметный цвет волос. Пересёк небольшой двор, где ждал Юлвера, и через низкую тёмную арку вышел к улице, до которой цель так и не добралась. Район словно вымер. Вакуумная, до звона, тишина нарушалась лишь мерным шелестом дождя, стуком капель по подоконникам и крышам, плеском воды под ногами: сапоги позволяли идти прямо по лужам там, где обойти не предоставлялось возможным. Никаких посторонних глаз вокруг – ни одного прохожего или транспорта, летящего через завесу дождя, – Эстрей затаился, замер, обездвиженный, в граните жилых невысоких зданий и в асфальте пешеходных дорог. Чёрными застекленными провалами смотрели окна – свет горел только в далёких высотках – здесь же, в этом квартале, жители словно вымерли. Убедительная, коварная иллюзия.
Точка на небольшом экране наручного пада, показывающая местонахождение цели, двигалась по параллельной улице. Постепенно удалялась от дома, где жила любовница Юлвера. Кастерн прошел вперед, обгоняя, и приблизился к переулку, через который хорошо просматривалась часть соседней улицы. Там должен был пройти Стонберк. Если он окажется не один, или же кто-то идет по его следу также, как и Фогарта, это можно будет засечь. Остановившись, Кастерн вытащил пистолет из кармана куртки, опустил оружие вниз, за бедро, всматриваясь через завесу моросящего дождя. Стрелять он пока не рассчитывал. Не было причин. Отсюда, за мраком переулка и за внешней железной лестницей, частично закрывающей обзор на улицу, увидеть его было бы очень сложно. Этого было достаточно, чтобы проследить и понять, что могло заставить Юлвера передумать.
Появление цели, мелькнувшей в противоположном проёме переулка, не заставило себя долго ждать. Внимательный, цепкий взгляд выхватил сразу два силуэта, один из которых совершенно точно был женским. Лица, как и длины волос, отсюда видно не было, но плавность линий, узкая талия, движения и миниатюрность говорили именно о том, что это женщина. С очень большой вероятность женщина. Кастерн прищурился. Не похоже, чтобы Юлвер жаждал какого-то другого женского общества, кроме своей любовницы. Сведения, которыми блондин располагал и которые успел собрать, готовясь к устранению цели, гласили именно об этом. Несмотря на всю свою алчность и всё вероломство натуры, Стонберк был удивительно постоянным в вопросе женщин. Своей любовнице он был верен уже несколько лет. Чёртова константа в хаосе, которым Юлвер имел обыкновение себя окружать. Странно, что при таком рискованном бизнесе, в который он влезал, девушка до сих пор оставалась цела. К тому же, её наличие Стонберк почти не скрывал. Любому, владеющему навыками дедукции и банальной внимательности, было бы не трудно это вычислить. Сам Кастерн, не будь он на сто процентов уверен в маршрутах, закономерностях и привычках цели, точно также начал бы с ближайшего окружения ублюдка. Он бы пришёл к его любовнице домой. Но это могло пригодиться позже. Помимо обмана, приравнивающегося к личному оскорблению Шенэлла, нерешённым оставался ещё один вопрос: деньги, которые Юлвер украл, и пушки, которые ему предоставил Луаран. Любовница, к которой Юлвер был намертво эмоционально привязан, как нельзя лучше подходила для выяснения этих фактов.
Стонберк был той ещё мразью. Связаться с таким человеком и уже тем более допустить его до совместных криминальных дел было серьёзным просчетом Луарана, а ошибаться в людях босс чертовски не любил. Это сильно било по репутации, выставляя его человеком, не умеющим разбираться в деловых партнерах. Если не совершить никаких ответных действий, то каждая, даже самая бесхребетная мразь в криминале будет считать, что имеет право обводить Луарана вокруг пальца. Юлвер, если ему сойдет с рук, мог начать трепаться об этом. Такого оскорбления босс простить не мог. К тому же, такой тип, как Стонберк, запросто мог продать, предать и настучать копам. Слабое звено. А от слабых звеньев следовало как можно быстрее избавляться. Шенэлл, вызвав к себе среди ночи одного из подручных, безжалостного и хладнокровного, несомненно хотел расправы, но что-то во всей этой стройной картине не вязалось, и Фогарта, видя незнакомую фигуру рядом с целью, понимал, что по жалкую душу Юлвера пришёл не только он один.
Это мог быть кто-то из его подельников. Кто-то, кому он задолжал или же не захотел награбленным делиться. Разборки после совершенного «удачного» дела – обычная и совершенно не новая для преступного мира ситуация. Ситуация, после которой, как правило, оставалось огромное количество трупов. При таких исходных убийство Юлвера запросто замаскировалось бы под подобные разборки, вот только Кастерн планировал задать этой сволочи несколько вопросов. И обстановка, в которой он привык это делать, была далеко не уличная.
Девушка – а это была именно она, Кастерн успел услышать женский голос, хотя слова терялись в расстоянии и равномерном шелесте дождя – была настроена к Стонберку недружелюбно, это выдавали её жесты и интонации, которые долетали до Фогарты. Сам Юлвер эту догадку подтверждал, будто даже сделался меньше ростом, хотя девушка по высоте его не превосходила. Они прошли дальше по улице, быстро миновав проём переулка. Кастерн, покинув засаду, последовал за ними по параллельной улице. Точка на экране пада продолжала медленно плыть по сетке городской карты.
Кем бы ни была эта девушка, её присутствие очень сильно осложняло выполнение приказа. Вероятность, что она, пообщавшись, разойдётся с Юлвером в скором времени, была минимальна. На приятелей они похожи не были, а с недругами, как правило, разговоры так быстро и безболезненно не заканчивают. Чаще переходят к другим, более радикальным методам.
Пройдя длинный трехэтажный дом с немногочисленными светящимися окнами, Кастерн повернул в следующий переулок и добрался до улицы, по которой шли Юлвер с незнакомкой. Девушка, обнимая ублюдка за шею сзади, а по сути поймав в цепкий захват, куда-то его вела. Фогарта видел их со спины. Он мог бы её застрелить отсюда – дальность пистолета позволяла, дождь был не значительной помехой, и закрыта незнакомка никем не была – но оставлять трупы людей, не зная, кто за ними стоит, было крупной ошибкой. Кто она такая, следовало выяснить. Если возможный свидетель, то ловить Стонберка следовало без её присутствия. Если конкурент, то вывести из строя или вообще устранить.
Произошедшее дальше само расставило все точки над i. Юлвер, что было крайне закономерно для такой сволочи, попытался сбежать, ткнув девушку локтем, и нацелился в ближайшую к нему арку. По узкой улице, быстро стихнув в темном проёме арки, разнесся стук его ботинок и плеск луж под ногами, которые он и не думал огибать, бросившись наутёк. И тогда девушка достала оружие: оно, коротко сверкнув острым, заточеным лезвием, убедительнее всего продемонстрировало её намерения.
Она была конкурентом, а значит её следовало убрать, предварительно выпытав, на кого она работает и кто дал приказ на устранение Юлвера. Затем только разбираться с самим Стонберком, который далеко убежать всё равно не успеет: его нахождение с точностью до метра транслировалось на карте. С другой стороны, стоит замешкаться с девушкой, и Юлвер, уже зная, что по его душу пришёл по крайней мере один человек, совершенно точно решит свалить. И вряд ли в другую часть Эстрея. У таких, как он, всегда были отходные пути. Разыскивать его потом по всей Системе было бы долгим и затратным делом. У Кастерна во всей этой ситуации было одно преимущество: о нём эти двое даже не подозревали. И это, если правильно воспользоваться, давало эффект неожиданности, не в лучшую сторону сказывающийся на моральном состоянии противника.
Фогарта последовал за Юлвером. Не торопился, передвигаясь бесшумно. В запасе у него было не так много времени: вооруженная незнакомка точно не станет ждать, когда Стонберку удастся от неё оторваться. Далеко от неё он не убежит. Вероятно, это понимал и сам Юлвер – бегая по улицам, ему не скрыться – потому что точка, резко повернув, быстро нырнула в находящееся поблизости заброшенное здание. В переплетении помещений и коридоров его, даже зная расположение, было гораздо сложнее выследить: изображение на паде было двухмерным. Этаж, на котором находилась цель, оно не показывало.
Кастерн, оказавшись в этот момент с другой стороны здания, приблизился к ржавому, высокому забору – несмотря на жуткий внешний вид, со своей задачей тот справлялся исправно: с этой стороны попасть на территорию можно было только, преодолев высоту в два с лишним метра. Выбора у блондина не было. Поставив на предохранитель и заткнув пистолет сзади за пояс, он подтянулся и, наступив на верхнюю перекладину, махнул через забор. Пружинисто легко приземлился, вытащил пистолет и, держа его наготове, быстро добрался до строения. Отследил Юлвера по карте. Тот, медленно минуя коридоры – вероятно крался и старался не шуметь – намеревался скрыться где-то в глубине здания. Фогарта, не собираясь терять время, тихо влез в пустой проём окна и двинулся за Стонберком. Где находилась в это время наёмница – а это с большой вероятностью была именно она – Кастерн мог только догадываться. Но всё, что ему требовалось, это догнать Юлвера, вырубить его и связать. Потом только следовало заняться конкурентом.
Цель, ошибочно полагая, что в постоянном движении её окажется сложнее засечь, налетела на блондина на очередном повороте, на первом этаже. Фогарта, заслышав хоть и крайне осторожные, но приближающиеся шаги, напал на Юлвера сзади. Размениваться на разговоры не стал, тихо вышагнул из темноты и, пока Стонберк не успел обернуться и что-либо предпринять, даже закричать, коротким и сильным ударом приклада выбил из него сознание. Ублюдок, как подкошенный, повалился на грязный, бетонный пол. Кастерн, вытащив из кармана брюк пластиковую стяжку, опустился рядом с мразью на одно колено, намереваясь связать ему хотя бы руки, пока преследовательница не появится в опасной и неминуемой близости. Путь Стонберка безошибочно выдавали капли, срывающиеся с его мокрой, не успевшей высохнуть за столь короткий промежуток, одежды.

Подпись автора

das Monster // av by Auvren Taegan 🖤

« You are my victim, I'll eat your soul
Your pain is my pleasure‚ darkness is my
home »
♪ Hocico – Dark Sunday

Лишенный сознания Юлвер лежал, беспомощно раскинув руки и уткнувшись лицом в пропахший пылью пол. Начинало металлически тянуть кровью – распространялось из разбитого носа, которым Стонберк при падении приложился об жёсткую поверхность. Оперевшись на колено и склонившись над жертвой, Кастерн бесшумно и аккуратно опустил пистолет на бетонную поверхность рядом с собой, чтобы освободить руки, и стал связывать пойманного. Сначала стянул лодыжки, чуть выше ботинок, после накинул стяжку сначала на одно запястье, затем на второе, сводя их у Юлвера за спиной, на пояснице. Затянул не до крови, но достаточно сильно, чтобы не выбрался. Даже если очнётся, уже не дёрнется. Сможет только ползать и скулить от страха, безошибочно догадываясь, какой пиздец его ждёт в ближайшем будущем. Далеко не уйдет. Закончив, Кастерн поднял пистолет – оставаться без оружия было слишком рискованно – и держа огнестрел сбоку у пояса, за горизонтально расположенным бедром, свободной рукой стал обыскивать всё ещё находящегося в отключке Юлвера. Выудил перочинный нож из кармана его брюк – Стонберк считал, что ему это, случись что, сильно поможет? – бросил в сторону находящейся рядом вентиляционной решётки, туда же отправились и найденные в этом же кармане ключи с брелком. Пролетев через отверстия решётки, они гулко, почти не слышно брякнули где-то внизу. Всё то, чем Юлвер при должном умении мог воспользоваться и освободиться, подлежало ликвидации. Сукин сын нужен был связанным. Во внутреннем кармане его куртки Кастерн наткнулся на замотанную изолентой рукоять. Вытащил. В руке, мутно отсвечивая отполированной поверхностью, красовался старый дамский револьвер, серебристо-стальной, с коротким дулом. Может, Юлвер нёс его в подарок своей любовнице, ошибочно полагая, что девушку спасёт сталь и шесть патронов? Чёрт знает. Было важно другое: сволочь, оказывается, была вооружена. Фогарта быстро осмотрел найденное оружие с боков: серийный номер находился на положенном месте, значит, в криминальной деятельности оружие не использовалось. И вряд ли планировалось использовать. Вероятно именно поэтому Юлвер, встретившись с наёмницей на улице и имея за пазухой ствол, так им и не воспользовался: револьвер без труда можно было бы отследить. С щелчком Кастерн открыл защелку барабана, смахнув её вниз, и коротким движением выкинул сам барабан в сторону. Тот – из-за модели – виднелся не полностью. Пришлось прокатить его по своему бедру, чтобы проверить все камеры – патроны, все до единого, присутствовали на своих местах. Удовлетворившись увиденным и вернув барабан на место, Кастерн заткнул револьвер себе сзади за пояс. Пригодится, если потребуется изобразить самоубийство Стонберка. Хотел уже вздернуть Юлвера за шкирку, посадить и привязать к находящейся поблизости трубе, чтобы никуда не свалил, пока сам блондин будет разбираться с наёмницей, но услышал, как тихие, почти бесшумные шаги прошелестели где-то поблизости. Совсем рядом, в нескольких метрах. Скрипнула бетонная крошка под подошвами чужой обуви, оповещая о приближении.
«Быстро же нашла» – проползло в голове. Фогарта подавил ухмылку, норовящую пересечь губы. В просчётах он не ошибся, полагая, что наёмница от своего не отступится и появится с минуты на минуту. И всё же появилась она гораздо быстрее: с Юлвером блондин закончить не успел.
Из мазутной темноты, вторя ожиданию, выскользнула облаченная в чёрную одежду фигура, та самая, которою Кастерн уже видел. В правой, вытянутой вперед руке она держала пистолет, смертоносное дуло смотрело блондину прямо в лоб. Предусмотрительно. Не стоит идти на хищника, не имея при себе серьёзного оружия.
Не меняя своего положения и так и оставшись стоять на одном колене, Кастерн перевёл взгляд с дула на теперь уже совершенно точно свою противницу. Сумрак, растекающийся по помещению и непроницаемой темнотой клубящийся по углам и пустым дверным проёмам, норовил скрыть детали, но черты чужого лица, выхваченные скудными уличными источниками света, виднелись отчётливо. Плавные, гармоничные линии наталкивали на мысль о весьма симпатичной внешности, но кровожадно сверкающие глаза и хищная мимика не давали обмануться. Перед ним была преступница, выкованная в чёрт знает каких условиях криминального мира и чёрт знает черезо что прошедшая за свою не столь долгую жизнь: девушка выглядела очень молодо. Из-под накинутого на её голову капюшона, насколько позволял обзор, виднелись светлые, совсем как у него самого, белые пряди волос. Кастерн едва заметно прищурился, чувствуя, как эта деталь зацепила какие-то шестерёнки в голове, запустила механизм поиска воспоминаний, версий и связей.
Он, не шевелясь, каменно промолчал на приказ сложить оружие на землю, сохраняя привычное, непроницаемое выражение лица и сверля противницу тяжелым взглядом. Торопиться не следовало, резко двигаться – тоже. Только плавные последовательные движения, вкупе с параллельным анализированием противника и поиском любых, даже малейших, заминок, которые можно использовать в своих целях и перехватить контроль над ситуацией. Это был не первый раз, когда на Кастерна направляли пистолет, но один из немногих, когда делали это настолько без колебаний: наёмница была настроена решительно, её указательный палец плотно прижимал спусковой крючок, прицел не дрожал – наведя дуло на человека, она была готова выстрелить. И это было хреново.
Фогарта медленно приподнял свободную руку, намереваясь продемонстрировать, что готов подчиняться, – в другой, левой руке, держа её позади себя, он продолжал сжимать пистолет. Собирался начать диалог, переключить внимание противницы, потянуть время, чтобы дать себе возможность что-то предпринять, но в зелёных глазах напротив мелькнуло узнавание, а затем сменилось удивлением, неподдельным и не вызывающем сомнений: Фогарту она знала.
– Смотря, кто спрашивает, – не отрицая свою личность, но и не подтверждая, негромко отозвался Кастерн. Говорил на уже давно ставшем ему привычном языке ферийцев, чисто и без малейшего акцента. В почти вакуумной тишине заброшенного помещения его голос было слышно очень хорошо. – Опусти пистолет. Поговорим.
«Раз уж ты знаешь, что я за птица, то должна понимать, чем именно обернётся тебе моя простреленная голова» – невесело закончил про себя Фогарта. Взгляд, направленный на девушку, эту мысль транслировал. Убить человека Шенэлла, одного из его подручных, – это подписать себе приговор, если только сам Луаран не отдал приказ на устранение Кастерна. Фогарта бы начал подозревать этот сценарий, вот только наёмница уже рассказала всё, как есть. У неё явно был приказ от Шенэлла, вот только касался он вовсе не Кастерна, а лежащего у его ног Юлвера. Интересно. Да и несмотря на всё ещё направленный в лоб пистолет, не было похоже, что она собиралась Фогарту завалить по чьему-то приказу. Иначе бы не разговаривала, а уже давно нажала на спусковой крючок. Сейчас это скорее смахивало на банальную осторожность. Не доверяла? Не собиралась неоправданно рисковать? Предпочитала вести переговоры, держа власть в своих руках? На её месте Кастерн бы тоже не стал доверять охотнику за головами, за которым тянулась однозначная и кровожадная репутация. За которым стояла фигура такого уровня, как Луаран.
– Если ты по приказу Шэнелла, то вряд ли тебе нужны проблемы, – вкрадчиво и спокойно продолжил блондин, не сводя взгляда с девушки. Своё оружие, давно снятое с предохранителя, пока говорила наёмница и пока он сам отвечал ей, Кастерн плавно и медленно поворачивал дулом в сторону блондинки. Темнота помещения услужливо сжирала темные детали, а вся одежда Фогарты, ровно как и пистолет, были тёмных матовых оттенков. Не бликовали, сливаясь в единый силуэт.
Из долбанного, почти унизительного положения на одном колене, находясь в пол оборота к наёмнице и держа оружие сбоку от своего бедра, стрелять было крайне неудобно. Не прицелишься нормально, когда поджимает время, но попасть в цель было и не первостепенно. Главное, дать отпор, оказать психологическое давление на противника, навязать свои условия. Продемонстрировать клыки, которые до кровавого месива перегрызали хребет многим попавшимся ему на пути преступникам.
– Должна знать, насколько он не любит невыполнение своих приказов, – Кастерн понятия не имел, как именно звучал приказ, отданный ей Луараном, и звучал ли вообще – возможно, она просто умело блефовала – он больше говорил про самого себя. У него был приказ найти Юлвера, поймать, допросить и убить. Вытрясти из него все сведения, а затем оставить труп в назидание другим. Никаких исключений, никаких корректировок, всё ясно и просто, как дважды два. И отступать от этого Фогарта не собирался.
Он нажал на спусковой крючок, легко пересиливая упругое сопротивление пружины. Сухой грохот выстрела прорвал тишину. Почти одновременно с ним Кастерн стремительным, по-звериному ловким выпадом ушёл в бок с линии прицеливания противника, быстро перекатился через спину, оказываясь вне линии возможного огня, там, где царила мазутная темнота. По локтю, использованному для опоры, саданула боль. Позади, в полутора метрах, едва угадываясь, маячил угол, который можно было использовать в качестве укрытия. Пружинисто, легко оказавшись снова на ногах, из положения на одном колене, Кастерн выстрелил ещё раз, и ещё. Пули яростно выбили бетонную крошку. Протяжно лязгнув от встречи с полом, отлетели гильзы. Блондин стрелял наугад, по направлению, где находилась противница, даже не рассчитывая попасть: времени на меткое прицеливание ему уже не хватало, а темнота поглощала точное местонахождение девчонки.
Застоявшиеся в одном положении мышцы, получив одномоментную нагрузку, мучительно отозвались напряжением. Пульс, подстегнутый адреналином, бился где-то в висках. Действуя на автоматизме, на вплавленных в голову инстинктах, Кастерн в следующее мгновение осознал себя уже за углом, на корточках, прислонившись спиной и затылком к шершавой поверхности стены. Зло отплюнул попавшую в рот и теперь скрипевшую на зубах пыль. Мысленно чертыхнулся.
Вспомнил.
«Психо»
Черт бы его побрал, это была именно она. Наёмница, светловолосая, зеленоглазая и опасно-неуравновешенная, любящая холодное оружие гораздо больше, нежели эффективное и смертоносное огнестрельное. Одиночка, работает на тех, кто хорошо платит. И она упомянула Шенэлла – нынешнего босса Фогарты, с которым он разговаривал вчера ночью – если не врала и не блефовала, то ситуация принимала очень неоднозначный оборот. Чёрт возьми. Поймать её и допросить теперь стало делом принципа.
Медленно и бесшумно Кастерн поднялся и, держа пистолет наготове перед собой, двинулся в обход: попасть в помещение можно было с разных мест.

Подпись автора

das Monster // av by Auvren Taegan 🖤

« You are my victim, I'll eat your soul
Your pain is my pleasure‚ darkness is my
home »
♪ Hocico – Dark Sunday

Пыльный воздух коридора холодным потоком влился в лёгкие, прояснил голову, но почти не унял глухую, клокочущую в груди злобу и знакомый, едва зарождающийся азарт. Пистолетная рукоять привычно лежала в ладони, тяжесть смертоносного оружия оттягивала руку, под указательным пальцем неизменно-отчётливо – изгиб спускового крючка. В обойме оставалось семнадцать патронов, ещё одна – в кармане брюк, но Фогарта ставил на то, что в этой стычке все патроны не расстреляет. Перестрелки – это не стиль Психо, с большой вероятностью она пойдёт на прямое столкновение лицом к лицу, чтобы пустить в ход имеющееся при ней холодное оружие. Наёмница, насколько блондину доводилось слышать, была в этом хороша. Кастерн поднял пистолет и тихо и плавно переступил порог дверного проёма, снова оказываясь в помещении цеха. В перекрестии прицела, быстро пробежавшему по точкам возможного обстрела, остались только безжизненные силуэты предметов. Никакого движения. Всё раскинувшееся перед ним пространство будто замерло, до самого потолка забитое вязкой тишиной и мраком.
Пара бесшумных шагов в сторону, и временной защитой Фогарты стала огромная махина гидравлического пресса. Опустившись на корточки, он прислонился спиной к стальной поверхности, промораживающей даже через куртку, и вынул из-за голенища нож. При всей осторожности Кастерна, противница могла засечь движение в любой момент, в конце концов никто не исключал случайностей. Возможно, ей удалось занять выгодную позицию, с которой просматривается большая часть цеха, а значит, Фогарта уже заранее оказывался в проигрышной позиции. Малейшая ошибка или легкомысленность, и наёмница воспользуется ситуацией. Выставив лезвие за край гидравлического пресса чуть ниже уровня глаз, он быстро осмотрел помещение в отражении. Источников света здесь почти не было, так что сталь не бликовала, но в такой темноте была хреновая видимость. Насколько было возможно рассмотреть, отсюда, с этой позиции – как Фогарта и предполагал – открывался неплохой вид на место изначального столкновения с Психо, на неподвижно лежащего, будто мертвого, Юлвера и на укрытие – бетонную колонну – за которым девчонка спряталась, когда Кастерн выпустил в её сторону несколько пуль. Самой противницы нигде не было видно. Как сквозь землю провалилась, сволочь фейрийская. Блондин сунул нож обратно, не спеша поднялся.
Громаду гидравлического пресса сменило следующее укрытие – ряд металлических ящиков, а затем ещё несколько, и Кастерн оказался там, где Психо наставляла на него пистолет. Рискованно – да, несомненно – но он должен был проверить. И мысленно зло ухмыльнулся, аккуратно переступая через разбросанные гильзы от чужого оружия. Крови под сапогами не было, ни единого намёка. Сучка решила его провести, сымитировав ранение надрывными, хорошо слышимыми стонами боли? Чтобы он, рассчитывая на скорую победу, поступил опрометчиво? Что ж. Взгляд натолкнулся на едва заметный, с трудом угадываемый на пыли и в темноте отпечаток протектора обуви, прерывающийся, идущий от колонны и, вероятно, скрывающийся где-то в глубине помещения. Психо исчезла где-то там, не тронув Юлвера. Непроницаемая, почти вакуумная тишина, нарушаемая только едва слышимым равномерным шумом дождя, упорно наталкивала на мысль о том, что противница затаилась. Хорошая тактика. Зачищая помещение, поворот за поворотом, Кастерн рано или поздно сам на неё натолкнётся, и придётся постараться, чтобы не оказаться застигнутым врасплох. Всегда сложно предполагать, откуда и когда прилетит удар, но предельное внимание, на самом острие восприятия, опыт, вбитый и вплавленный куда-то туда, в рефлексы, и предусмотрительность – Кастерн рассчитывал именно на это. Всегда рассчитывал, и столкновение в этом чёртовом заброшенном цехе не должно было стать исключением.
Отсюда, от колонны, он двинулся в обход. Перемещался плавно и медленно, зачищая каждый новый поворот и линию нагромождений над головой. Не торопился. Выдержка и терпение – это удел хищников. Никакой импульсивности и опрометчивости. Никаких лишних эмоций и деструктивных мыслей, только расчетливость и выверенное спокойствие. Сначала следовало разобраться с наёмницей, вывести её из строя, если повезет – лишить сознания, а потом уже разбираться, по какой причине обстоятельства сложились так, как они сложились. Понять, что блять потребовалось этой суке-Луарану, если, конечно, Психо не врала насчет него. Думать об этом сейчас значило подставить себя под удар. Не физически, нет, а психологически. Позволить ситуации влезть в голову. Кастерн не мог этого допустить.
Бетонный пол бесшумно ложился под рифленые подошвы сапог. Блондин отступил к очередному заржавевшему от времени станку, взмывающему вверх, в плотную темноту, словно отрубленными «конечностями» – отпиленными креплениями для механической клешни. В перекрестие прицела, цепко высматривающего цель, по-прежнему никто не попал. Неизменно чисто, как и все повороты и линии верхних балок до этого. Со всех сторон, будто укрывая плотным одеялом, стискивала оглушительная тишина, вязкая и обманчиво-опасная, как ровная поверхность болота, но по нервам в последнюю минуту упорно скребло ощущение, будто кто-то дышит в затылок. Смотрит. Это мерзкое чувство, спускающееся вдоль позвоночника, Кастерн ни с чем бы не спутал. Психо – если это была она – совершенно точно следила за ним. Но откуда именно? Блять. Если видит, то почему не стреляет? Мысли зацепились за это, формируя целую цепочку нехороших предположений. Ему было, куда отступить в случае перестрелки: ряд невысоких станков по правую руку, махина с отпиленной клешнёй за спиной, колонна сразу за ней, – но если Психо решит прицелится, то в укрытие блондин уйдёт раненым. Повезет, если не смертельно.
Сделать следующий шаг и окончательно скрыться под образованной спилом площадкой Кастерн не успел.
Чужое движение откуда-то сверху – а по сути стремительная атака – вторглось в личное пространство, смяв дистанцию, будто её никогда и не было. Полоснуло по нервам, вытаскивая наружу вплавленные в голову рефлексы. Кастерн отреагировал быстрее, нежели успел понять и осознать, что противница атаковала с той самой отпиленной клешни и, не размениваясь на мелочи, рассчитывала поймать в удушающий. Он молниеносным движением подставил левую руку, в которой держал пистолет, между своей шеей и чужим бедром, сводя на нет возможность удушения и оставляя себе шанс выбраться из захвата, когда тяжесть гибкого женского тела навалилась на плечи, а сильные тренированные ноги, норовя сомкнуться смертоносным кольцом, стиснули вокруг шеи. В кровь выхлестнул адреналин, стремительно проползая через напряженные мышцы, картинка перед глазами перевернулась, а из лёгких разом выбило воздух, когда Кастерн, используя инерцию приземлившейся ему на плечи противницы, вместе с ней оказался на полу. Загремели разбросанные на полу железки. Плевать, первой падала всё равно Психо, приземление которой вряд ли было мягким: Кастерн никак не снизил её скорость, упав вместе с ней и используя девушку в качестве опоры для себя. Оказавшись в горизонтальном положении, почувствовал Психо под собой, сзади, а в своей остающейся свободной руке – чужое запястье, пойманное на подлете к шее и теперь крепко стиснутое в татуированных пальцах. Остриё иглы, угрожающе сверкая в темноте, остановилось в нескольких сантиметрах. Не рассчитывала стрелять, нет, рассчитывала убить спицей. Чёрт побери. Попав, пробила бы насквозь. Сука. Сознание заволокло ослепительным, пенно-белым заревом, ярость свернула нервы в тугой, жгучий ком, до боли прожигающий внутренности. Выдвинула на первый план почти звериный, древний инстинкт: пересилить, поймать и уничтожить. Победить во что бы то ни стало.
Вдохнув через стиснутые зубы и пытаясь справиться со стремительно заволакивающей периферию темнотой, Кастерн одним сильным рывком отвёл чужую руку со спицей в сторону от себя и криво вбил лезвием в бетонный пол, не столько рассчитывая сломать, сколько выбить оружие из чужих пальцев. Услышал, как оглушительно заскрежетало металлом по бетону, но запястье Психо он не отпустил, фиксируя на расстоянии от себя. В голове, присоединившись к расплывающемуся по периферии зрению, уже поднимался сухой, металлический звон. Смертоносный плен чужих бедер, даже несмотря на подставленную руку, ограничивающую их давление с левой стороны, методически сжимался подобно кольцам анаконды. Собственное положение было хреновым. У блондина не оставалось ни одной свободной руки – заблокировать любую другую атаку он уже никак не мог – но оставалось оружие: пистолет, направленный дулом вверх, прямо по курсу находящейся выше наёмницы. Это была единственная возможность выбраться из захвата, навязать свои условия, заставить отпустить. Единственный чёртов шанс.
Время, бесконечно растянутое в адреналиновом мареве, навалилось тяжелыми, вязкими паузами, хотя прошли какие-то мгновения. Кастерн с усилием вдохнул, пытаясь вынырнуть из наваливающейся апатии. Холодный воздух обжег, на зубах заскрипела пыль, заскребло по трахее. Пересиливая давление захвата на свою руку, он наклонил пистолет дулом к наёмнице. Но стрелять сразу было слишком опрометчиво: оглушило бы нахрен, пистолет прижимался прямо под ухом. Убрав палец со спускового крючка, Фогарта быстро перекинул рычаг бесшумного режима вниз, на «включено». До конца всё равно не дошло, но металлически щелкнуло прямо рядом, будто в голове, оповещая о том, что выстрел, если будет произведен, окажется частично заглушен. Под палец снова лёг изгиб спускового. И тут же провалился вниз, пересиливая упругое сопротивление пружины. Во мраке заброшенного цеха, разбивая плотную тишину помещения на бесконечно мелкие осколки, прогремел выстрел.

Подпись автора

das Monster // av by Auvren Taegan 🖤

« You are my victim, I'll eat your soul
Your pain is my pleasure‚ darkness is my
home »
♪ Hocico – Dark Sunday

Выстрел оглушил, въехав в голову тысячетонным локомотивом. Смял картинку перед глазами, как тонкую бумагу, до ломанных, контрастных кадров, и вытеснил все остальные звуки плотным вакуумом, чтобы спустя несколько мгновений проступить монотонным, постепенно слабеющим звоном и очертаниями высокого потолка над головой. Фогарта коротко вдохнул, загоняя в лёгкие тяжелый запах пороха, металла и бетонной пыли. Не сразу понял – может дышать, а давление на шею и предплечье отпустило, возвращая прежнюю свободу. Краем сознания успел почувствовать, как Психо, почти одновременно с выстрелом, змеёй выскользнула из-под него куда-то в сторону, в попытке уйти с траектории полета пули, и смогла освободить запястье, которое Фогарта, поймав в свою руку, продолжал сжимать. Исчезла, скрывшись где-то за головой. И у него, и у неё при таких исходных было не более пары секунд, чтобы оказаться на ногах. Ещё секунда, чтобы оценить ситуацию, занять позицию, и мгновение, чтобы нанести удар или контратаковать. Время, катастрофически малое для привычного восприятия, в обычной жизни, но кажущееся бесконечным в поединке. За чёртову пару секунд можно противника убить.
Кастерн, получив свободу и ещё толком не придя в себя, на одних рефлексах рывком ушёл в противоположную сторону, сначала оказавшись на боку, а затем, используя колено и локоть в качестве опоры, одним стремительным слитным движением оказался на ногах. Очертания помещения, перевернувшись перед глазами, встали на свои места: стальная махина с отпиленной клешней совсем рядом по правую руку, высокий потолок над головой и огромное пространство цеха, уходящее вперед рядами колонн, разбросанными между ними деталями, ящиками и станками. Всё – утопленное в густом, неприятном сумраке, способном сильно снизить ориентацию в пространстве у неподготовленного или малоопытного бойца, но Кастерну было не обязательно хорошо видеть, чтобы понять, где находится противник, и успеть среагировать. Всё решали опыт и рефлексы, вплавленные в голову, смертоносные и доведенные до автоматизма.
Из-за слишком быстро восстановившегося кровотока голову неприятно вело – неизбежное последствие удушающего захвата. Пряди, выбившись, лезли в глаза. Душил азарт, сплавленный в единое целое с адреналином и яростью. Почувствовав под сапогами твёрдую поверхность пола, Кастерн вскинул взгляд в ту сторону, куда Психо метнулась от выстрела, и тут же нашёл её едва угадываемый силуэт. Отчётливее видел лицо, светлые волосы и глаза – глаза человека, готового идти до конца. Оказалась совсем рядом, буквально в трёх метрах, тоже успела подняться за то катастрофически короткое время, что у них было в распоряжении. Быстрая. И везучая. Её даже толком не задело выстрелом, только едва-едва зацепило: в глаза бросился тонкий тёмный росчерк на светлой коже, прямо по скуле, и такая же тёмная линия, быстро сбегающая вниз по щеке. Сущая ерунда по сравнению с тем, чем мог закончиться выстрел почти в упор в голову. Несмотря на это вид чужой крови раззадорил, ещё сильнее распаляя животный азарт и первобытную жажду ещё большей крови. Усмешка, кровожадная и злая, рассекла губы блондина.
– Слишком много хочешь, сука, – выплюнул зло, чеканя каждое слово, отвечая на недавнюю просьбу просто разрешить его прикончить, в теперь находящееся напротив лицо наёмницы. Весьма симпатичное лицо, стоило заметить, с оказавшимися зелеными глазами, почему-то упорно наталкивающими на мысль о ядовитой змее. – Что тебе от него...?
Договорить он не успел. Почти в то же мгновение, прерывая блондина на полуслове, Психо сорвалась с места и снова атаковала быстрым, стремительным броском, идя на него лоб в лоб.
Этого поединка Фогарта не хотел. Позарившись на его цель – долбанного Юлвера, что теперь спокойно отлеживался в отключке, связанный по руками и ногам, – а затем ткнув дуло блондину в лоб, пока он стоял перед ней на одном колене, Психо вынудила пойти на крайние меры. Заставила выбрать проверенный, древний и понятный путь: путь физического противостояния, насилия и боли. Тот самый, который в криминале решал большинство вопросов и порой оставался единственным средством для достижения цели. Конец у этого пути был закономерный и всего один: либо ты, либо тебя. Либо выиграешь ты, либо выиграет противник, а тебя убьют, закопают и не вспомнят. Иных вариантов почти не случалось. Редкие исключения не в счет, в статистику не входят. Кастерн слишком хорошо выучил эту простую истину: на чужих примерах, когда при нём убивали мразей, и на своём опыте, когда вот так, лоб в лоб, сталкивался с противниками, желающими его завалить, а потом плевался кровью в раковину, с трудом мог дышать из-за травмированных рёбер и отмывал замаранные красным руки. Проигрывать сейчас Кастерн не собирался – как и многие разы до этого – не рассчитывая умереть от руки наёмницы, которая попалась ему на пути и идти на уступки явно не хотела. Если ему и суждено погибнуть, то точно не здесь, в этом чёртовом заброшенном цехе, пропахшем пылью, тоской и ржавчиной.
Расстояние в мгновение ока сократилось до критического. В чужой руке, поймав на себя свет, сверкнула спица, на долю секунды примораживая к себе взгляд. Чёрт побери. Значит, всё-таки не смог разоружить, когда была возможность, но это поединок – уличный и бесчестный – а в поединке так случается. Расклад, если разбираться, ещё не самый худший. У Психо было холодное оружие – спица, кровожадная и бритвенно-острая, летящая Фогарте прямо под рёбра, у него – заряженный почти на все патроны пистолет. Быстрее пули, направленной точно в цель, не двигался никто, но стрелять Кастерн пока не рассчитывал, даже несмотря на то, что времени, чтобы среагировать, было катастрофически мало. Заученным движением поднимаясь с пола и оказываясь на ногах, он успел занять более-менее устойчивую позицию и встать в стойку, поэтому был готов встретить любой выпад в свою сторону, и это сыграло ему на руку. Невозможно предотвратить удар, если не готов к нему. Такой удар всегда достигнет цели, а, оказываясь смертельным, с почти стопроцентной вероятностью убьёт. Слишком большая цена за секундное замешательство.
Молниеносным отточенным движением, как только спица приблизилась, Кастерн ушёл в сторону с линии атаки, немного отклонившись, и одновременно с этим перехватил ударную руку противницы своей правой рукой, блокируя её атаку и беря оружие под контроль. Спица – не нож – резала только наконечником, а не всем передним краем лезвия, но рисковать Кастерн не стал, с силой сжимая в своей руке кисть девушки, у запястья, и мешая ей тем самым повернуть лезвие в сторону противника, чтобы если не ранить его, то хотя бы зацепить.
Заблокировав удар, а по сути просто перехватив за запястье, он не остановил саму Психо, рассчитывающую сбить его своим весом вкупе со скоростью или же дезориентировать внезапной атакой, сокращающей дистанцию до ближнего боя. Отклонившись в сторону от атаки спицей, Кастерн избежал и прямого столкновения, и, так и не отпустив запястье наёмницы, воспользовался её же инерцией и своей собственной силой, продолжив траекторию её стремительного броска. Позади и немного сбоку от блондина, на расстоянии меньше метра, маячила стальная поверхность станка. Туда Кастерн и рассчитывал отправить наёмницу, первой напавшую на него. Свободной оставалась левая рука, с пистолетом, её он успел поднять выше и собирался вжать дуло под чётко очерченную линию челюсти Психо, когда она окажется прижатой спиной к поверхности махины с отпиленной клешнёй, той самой, с верха которой наёмница спрыгнула на Кастерна.

Подпись автора

das Monster // av by Auvren Taegan 🖤

« You are my victim, I'll eat your soul
Your pain is my pleasure‚ darkness is my
home »
♪ Hocico – Dark Sunday

Зубы щёлкнули прямо рядом с нижней челюстью. Кастерн коротко оскалился в ответ на этот выпад, но не попытался отстраниться – Психо, прижатая дулом пистолета к станку, всё равно не смогла бы достаточно сократить расстояние – и сильнее вжал дуло ей в шею, возвращая девушку обратно затылком на стальную поверхность. Молча предупреждал не дёргаться. Всего одно нажатие на спусковой крючок, привычно лежащий под пальцем, и всё будет закончено. В запасе у Психо, с простреленной насквозь шеей и разорванными пулей кровеносными сосудами, останется не более пары минут – время, достаточное, чтобы кровопотеря стала смертельной. Рисковать настолько было бессмысленно даже для неё, наёмницы, начисто лишенной инстинкта самосохранения и славящейся своей безбашенностью. С мрачным удовлетворением Кастерн наконец почувствовал, как девушка перестала сопротивляться.
Получив полноправный контроль над ситуацией и монополию на дальнейшие действия, Фогарта окинул взглядом чужое лицо, словно хотел запомнить до малейшей детали. Пересеченное усмешкой, с зрачками, от адреналина топящими зелёную радужку, бледное и несущее печать подступающего ужаса оно, при всём этом, не выражало смирения. Даже лишенная возможности сопротивляться, пригвожденная к платформе станка дулом пистолета и страхом неминуемой смерти, Психо всё равно была готова сопротивляться. Кастерн не сомневался: дай он ей хоть минимальный шанс, она им воспользуется, и смерть уже будет тянуть лапы к его собственному горлу.
Он никогда не видел Психо в лицо. Знал только общие черты, знал то, что о ней рассказывали те, кто столкнулся с ней лично и по тем или иным причинам остался жив. Сведения о Психо впервые попались Кастерну тогда, когда он оценивал своих потенциальных противников, выходя на арену преступного мира, и хотел хотя бы примерно представлять, с кем из наёмников с разной долей вероятности ему предстоит иметь дело. Информации о Психо, которую можно было получить, не привлекая к себе внимания, было ничтожно мало, но разбираться детальнее Фогарта не видел смысла: не хватало ещё, чтоб до наёмницы дошли слухи, что её персоной кто-то интересуется. И вот теперь она перед ним: разгоряченная короткой, но яростной схваткой, со спицей, всё ещё сжимаемой в руке, и кровожадной, едкой злобой во взгляде. Привыкшая выживать и привыкшая убивать, но любой хищник в какой-то момент может стать добычей.
– Не повезло, – согласился с ней Фогарта и слегка наклонил голову набок. Его слова прозвучали почти обыденно, словно они с Психо обсуждали какой-то бой из её прошлого, где обстоятельства оказались не на стороне девушки. – Брось спицу.
Едва слышно заскрипели натягивающиеся под спусковым крючком пружины. Голос блондина звучал размеренно и безапелляционно, не давая ни малейшего шанса. Спровоцируй она его, он застрелит и даже не поведёт бровью.
– И руки. Подними, чтобы я их видел.
У него были к зеленоглазой вопросы, целый список, в конце концов, они столкнулись в погоне за одной целью. И, если словам Психо вообще можно было верить, то она упоминала о каком-то договоре с Луараном. О приказе. Босс решил стравить их между собой или кого-то из них проверить? Фогарта знал, что со своей стороны никаких поводов усомниться в собственной преданности не давал. Если это так, то была ли это проверка самой Психо? Зачем вообще Шэнеллу потребовалось сотрудничать именно с ней и сталкивать её с одним из своих приближённых людей? Получить ответы Кастерн мог только допросив саму наёмницу, узнать о том, что ей известно, а потом притащить её на ковёр к своему боссу. Живую или мёртвую после допроса, уже не столь важно. Луарану придётся про всё рассказать, понравится ему это или нет.
– Какой у тебя приказ? – В интонации втиснулась угроза, край дула почти до боли продавил тонкую кожу. Кастерн прищурился, смотря в чужие глаза, и этот прищур, пристальный и холодный, не означал ничего хорошего. – Отвечай.
Психо следовало разоружить. Следовало связать ей руки и лишить сознания, как он поступил с Юлвером, а потом только проводить допрос, привезя в более подходящее для этого место, но Кастерн не хотел давать ей время. Время прийти в себя, понять, что смерть ненадолго отступила, и собраться с силами для дальнейшей борьбы. Человека, с пистолетом у горла, чувствующего дыхание смерти на своём затылке и в полной мере осознающего своё положение, гораздо проще заставить заговорить.
Но.
Взгляд Психо скользнул в сторону, за плечо блондина. Кастерн принял бы это за попытку отвлечь его внимание и выиграть себе время, если бы не услышал последующий шум где-то в глубине здания, неподалёку от помещения, где они находились. То сбегал освободившийся от оков Юлвер, ошибочно предположив, что он улизнул достаточно далеко отсюда и его шагов уже не будет слышно. Теперь бежал, вероятно, сломя голову. Чёртов ублюдок. Его побег до этого момента они не услышали исключительно потому, что оказались заняты кровожадным желанием перегрызть друг другу глотки.
Бросив короткий взгляд через плечо, Кастерн лишь подтвердил свои догадки. Связанный Стонберк на положенном ему месте отсутствовал, будто его никогда там и не было. Ярость жидким огнём опалила внутренности, сжала ребра, выцвечивая перед глазами белым, монотонным шумом. Ублюдок, как чёртова мерзкая минога, всё-таки смог вывернуться и ускользнул. Обвёл их, как каких-то неопытных сволочей, вокруг пальца. Что ж, значит, приоритеты придётся поменять.
Смех Психо, истеричный, надрывный, до странного резонирующий со всей ситуацией, врезался в тишину помещения. Фогарта вернул взгляд на наёмницу, немигающий и ледяной, и столкнулся с разгорающимся безумием в её глазах. Смеющаяся, с пляшущими бесами в чёрных проколах зрачков, с потекшими тенями вокруг глаз она напоминала какую-то сюрреалистичную, безумную фигуру. Фигуру, которой самое место в кошмарах воспаленного разума.
– Мы с тобой ещё не закончили, – отогнав этот морок, процедил блондин в чужое лицо и отнял пистолет от нижней челюсти. Всего на короткое мгновение, чтобы в следующую секунду коротко и почти без замаха ударить по верхней скуле. И без того сильный проламывающий удар утяжелял находящийся в руке пистолет. Костяшки сразу залило горячим, рукоять заскользила в руке. С коротким вдохом в нос ударил запах крови, заскрёб по трахее, опускаясь в легкие. Медью тяжело осело в пространстве, впитываясь в ткань, одежду и волосы. Как в слоу мо Кастрен видел, как от удара голову Психо откинуло в сторону, выбившиеся пряди упали ей на лицо, будто закрывая от глаз, а сама она, лишенная сознания, никак не попыталась воспротивиться неминуемому падению. Если б Кастерн не продолжал держать её, прижимая к станку, она бы уже оказалась на полу. Он отчетливо почувствовал, как Психо начало быстро утягивать вниз. Подхватив её под лопатки, он опустился вместе с ней на пол, не позволяя упасть во весь рост и разбить себе голову, хотя и аккуратными его действия не были. Всего лишь банальная осторожность, банальная, скрипящая на зубах расчетливость: пробей она себе голову и спрашивать будет не с кого. Почувствовав под коленями жесткий пол, опустил девушку на него и вытащил из-под неё руку, оставляя Психо лежать на неприветливой холодной поверхности.
Она должна была ответить на вопросы, но время и обстоятельства были не на стороне Фогарты. Сначала следовало догнать так невовремя сбежавшего Юлвера, а потом уже возвращаться за наёмницей. Если он сможет уложиться в десяток минут, то Психо вряд ли успеет очнуться к его возвращению.
Поднявшись с колен, Кастерн тихо и стремительно пересёк помещение и, найдя легко читаемый в пыли след Юлвера, бросился за ним вверх по лестнице. Сволочь, маяча где-то наверху, спотыкаясь и падая, явно почувствовав погоню за собой, бежала к неминуемому концу: отходных путей с крыши не было, а оставшись без оружия, ублюдок ничего не мог противопоставить разъяренному и находящемуся на адреналине охотнику за головами.

Подпись автора

das Monster // av by Auvren Taegan 🖤

« You are my victim, I'll eat your soul
Your pain is my pleasure‚ darkness is my
home »
♪ Hocico – Dark Sunday

Ступени лестничных пролетов стремительно ложились под подошвы сапог. Подобно разъяренному зверю, Кастерн взлетел по ним вверх до последнего этажа и толкнул ещё не закрывшуюся за спиной Юлвера дверь, оказываясь на огромной плоской крыше. Под сапогами заскрипела мокрая бетонная крошка, ветер рванул за волосы, бросая холодные капли дождя в лицо. Силуэт Стонберка, норовя слиться с окружающей темнотой, мелькнул впереди, по диагонали удаляясь и мельтеша между кирпичными надстройками и трубами: Юлвер по большой дуге бежал к противоположной стороне крыши. Фогарта вскинул руку с пистолетом, целясь ему в плечо. Дождь, мелкий и холодный, сминаемый порывами ветра, застилал видимость, отправляя меткость к чёртовой матери. Кастерн зло оскалился, понимая, что с большой вероятностью промахнётся. Можно было рискнуть, высчитать поправку на ветер, учесть скорость удаляющегося объекта и всё возрастающее расстояние, но Юлвер нужен был живым. Пойди что не так, промах и последующая смерть ублюдка обойдутся слишком дорого. Не собираясь рисковать и терять время, Кастерн заставил себя опустить пистолет и бросился наперерез цели, оказываясь под порывистыми потоками дождя. Волосы моментально намокли, темнея от воды и тяжелыми прядями прилипая к лицу – Фогарта, на короткий миг прислонившись плечом к стене одной из надстроек, откинул их назад свободной рукой, сморгнул осевшие на ресницах капли и нашёл взглядом мелькнувшего уже где-то поблизости Юлвера. Тот, преодолев ряд надстроек, теперь оказался на открытом пространстве, площадью всего в десяток квадратных метров: это несколько секунд, чтобы их преодолеть – время, достаточное, чтобы, не целясь, выстрелить. Блондин снова поднял пистолет. Сухой треск выстрела пропорол шум дождя, Стонберк коротко вскрикнул и, будто подсеченный по ногам, повалился на бетонную крошку. Тут же попытался перевернуться, ещё не осознавая, куда ему прилетело, и стал отползать в сторону, истерично суча ногами, – Кастерн, покинув засаду, уже надвигался на него, предупреждающе держа пистолет наготове, дулом вниз. Чтобы выстрелить снова ему требовалось чёртово мгновение и минимальный, ничего не значащий повод.
– Нет, нет, нет, пожалуйста, – Юлвер заскулил, закрываясь рукой, будто это может спасти от пули, и продолжил отползать, в безуспешной попытке увеличить расстояние между собой и своим палачом. В его глазах плескался первобытный ужас. – Это не я, умоляю, меня подговорили!
– Конечно, – зарычал на него Кастерн, подходя. Наклонившись, схватил ублюдка за ворот плаща и рывком вздёрнул наверх, ставя на ноги. Дуло уперлось сволочи в нижнюю челюсть. Лицо Юлвера исказилось в гримасе истерики. – Имена и адреса тех, с кем ты, сука, действовал. И кому продал награбленное. Отвечай, ублюдок.
– Я, я ничего не грабил! Чёрт возьми, – скулёж прервался сухими рыданиями. Понимал, что это конец. – У меня невеста. Беременная. Пожалуйста.
– Тогда чем ты думал, мразь, идя против Луарана, – зло выплюнул Кастерн в чужое, находящееся совсем близко, лицо. Злоба и ненависть, помноженные на адреналин, душили, тисками сжимая ребра и не давая нормально дышать. Промозглый воздух Фогарта цедил через зубы, даже не собираясь унимать свою ярость. Ублюдок заслужил каждое мгновение боли, которое блондин ему в полной мере предоставит.
– Отпусти меня! – Запричитал Стонберк, не видя иных выходов, кроме как попытаться договориться. – Я всё расскажу, чёрт побери, я уеду, я исчезну, вы про меня никогда не услышите, только отпусти!
– Имя и адрес.
– Великие Прародители...
– Неверный ответ, – дуло продавило кожу под нижней челюстью, зазвенела натянувшаяся под спусковым крючком пружина. Юлвер вскрикнул в ужасе.
– Стой, стой! Подожди, – в безуспешной попытке остановить судорожно схватил Кастерна за запястье руки, стискивающей ему воротник. – Он назвался Толгом. Толгом Нескедом.
– Адрес.
– Да отпусти ты меня!
– Адрес!
Юлвер рванулся, подобно миноге выворачиваясь из сильной хватки, Фогарта, понимая, что тот всё равно уже никуда не денется, отпустил, зло сбрасывая чужую руку со своего запястья. Юлвер отскочил на пару метров, еле держа равновесие: одна из его штанин от колена до лодыжки темнела кроваво-красным, прилипая к ноге. Предупреждающе щелкнул направленный прямо ему в лоб пистолет. Кастерн угрожающе слегка склонил голову набок, вторя предупреждению не дёргаться.
– Где его найти, Юлвер?
– Да чёрт побери!  Я и так больше нужного рассказал! – В отчаянии закричал Стонберк, его лицо, бледнеющее от потери крови, покрылось нездоровыми красными пятнами. – Дай мне уйти!
– Тогда говори! – Дождь заливал блондину лицо, вода капала с прядей, холодными потоками стекала за воротник куртки, срывалась тяжелыми каплями с дула, направленного прямо, твердо, без минимального дрожания. – Где вы с ним пересекались?
Юлвер молчал, тяжело дыша, смотрел на Кастерна взглядом, полным отчаяния, страха и иррационального смирения, верно чувствуя, что ему отсюда не выбраться. Фогарта не был тем человеком, с которым можно договориться и которого можно переубедить. Цепной пёс Шенэлла, хладнокровный, злой и натасканный так, что запросто можно работать в одиночку наёмником. Даже странно, что столько лет верен Луарану. Долг? Личные мотивы? Да чёрт возьми. Юлвер с трудом моргнул, отгоняя неуместные навязчивые мысли, лезущие в голову из-за всё увеличивающейся потери крови.
Когда шум дождя прорезали чужие шаги, оказалось слишком поздно. Боковым зрением Кастерн заметил приближающуюся к ним Психо с выставленной вперед рукой, и это было очень и очень плохо. В руке безошибочно угадывался пистолет, если верить увиденному боковым зрением, направленный прямо на Фогарту. Вот же сволочь, всё-таки очнулась раньше, нежели Кастерн закончил с Юлвером, и смогла прийти сюда. Вероятно, решила поставить точку в этом противостоянии. На короткое, ничтожно малое мгновение Фогарта почувствовал себя в ловушке. В западне, когда уже ничего не изменить. Всего один выстрел и всё будет закончено. Ярость, взметнувшись в ответ раскаленной волной, затопила самообладание. Стиснула горло клокочущим рыком.
– Не смей, – зарычал, понимая, что банально не успевает перекинуть дуло с Юлвера на Психо. Он под прицелом, она – уже готова нажать на спусковой крючок. – Не...
Грохот выстрела сожрал последние слова. Перед глазами до банального пролетела вся жизнь, развернулась чёрно-белыми смазанными кадрами, летящими друг за другом, но знакомой боли и удара, выбивающего воздух из лёгких, не последовало. Промахнулась?
Промахнулась.
Пуля со стальным жужжанием ввинтилась в темноту ночи, пролетая мимо, прямо между ним и Стонберком. Кастерн сначала вдохнул, заставляя тело вспомнить, как это делается, потом услышал собственный пульс, мучительно отдающий в виски. Потом захлестнула, вернувшись, ярость, а прямо перед ним Юлвер, как в замедленной съемке, сделал шаг назад, будто ожившая шарнирная кукла: не у всех была выдержка, оставляющая на месте и не позволяющая потерять контроль над собой. Шаг, ещё шаг. Край крыши. Пустота под ногами. Кастерн инстинктивно рванулся за ним, в безуспешной попытке поймать. Поздно. Слишком большое расстояние, разделяющее их. Чужой взмах руками, пустой взгляд и молчаливый полёт вниз. Несколько мгновений в тишине. А потом удар, глухой, мокрый, и хруст, с каким разлетаются кости, на скорости встретившиеся с препятствием.
Тишина.
Монотонный шум дождя.
Кастерн осознал себя на крыше, под льющимися с неба потоками, до побеления костяшек сжимающим приклад пистолета. Бешенство стиснуло горло, раскаленной магмой обожигая изнутри грудную клетку. Он почти его допросил! Почти расколол и получил ответы. Почти.
Слова Психо дошли до Фогарты с трудом, будто протискиваясь через плотные слои ваты. Не понимая о чём она, Кастерн заставил себя вникнуть в её слова. А вникнув, почувствовал, как не то оскал, не то улыбка искажает лицо.
– Закопать топор. Войны? – Он развернулся к ней всем корпусом. Он ведь не хотел её убивать, решив сначала допросить, но Психо дала ему повод. Очень веский, мать его, повод её застрелить или отправить вслед за Юлвером. А Кастерна два раза просить не надо. – Ты убила свидетеля, ты понимаешь?
Процедил, будто выплёвывая куски падали. Это был самый, самый хреновый сценарий, который только можно было предположить. Банальная неосторожность, случайность и нет человека. Его не должно было стать, но гораздо позже, когда всю известную информацию из него выжмут, как воду из губки, и убьют за ненадобностью и, как приказывал Луаран, в назидание другим. Но это должна была быть совсем другая смерть.
– Шенэлл тебя закопает, – зашипел, в шуме дождя его слова прозвучали отчетливой, осязаемой угрозой. «А я всего лишь, мать твою, организую вам эту встречу» Отпустить Психо сейчас он уже не мог ни при каких условиях.

Подпись автора

das Monster // av by Auvren Taegan 🖤

« You are my victim, I'll eat your soul
Your pain is my pleasure‚ darkness is my
home »
♪ Hocico – Dark Sunday

Кастерн остался стоять там, где его застал вскинутый Психо пистолет. Чёрное дуло, лениво дымясь, смотрело ниже уровня головы, куда-то в грудную клетку. Прежней незыблемой твердости в чужой руке, сжимающей рукоять, не было – удар и потеря сознания не прошли для противницы бесследно и теперь, Фогарта мог поспорить, мир перед глазами наёмницы плыл и множился, не торопясь соединяться в единую четкую картинку. На ногах Психо держалась с трудом, но от этого не становилась менее опасной. Кастерн медленно перевёл взгляд с дула на её лицо и едва заметно прищурился, всматриваясь. Оценивая, чего стоит ожидать в следующие мгновения. Задержался на оскале окровавленных зубов, отразившем, как в зеркале, его собственную улыбку, короткую и злую. Остановился на глазах. Решимость, ярость и непримиримость – Психо ему в этом не уступала, готовая идти до конца, даже если ситуация обернулась полным провалом. Тогда, в стычке внизу, она проиграла, оставшись лежать без сознания, но, придя в себя, от своей цели не отступилась. Поднялась на эту чёртову крышу, испытывая собственную удачу, опрометчиво влезла в разборку Фогарты с Юлвером и свалила ублюдка с крыши. Да, не специально, но ситуация, подконтрольная Кастерну, в мгновение оказалась вывернута наизнанку: цель мертва, приказ уже не будет выполнен так, как должен, а в руках осталась лишь небольшая зацепка. Это злило до искр перед глазами, загоняя мысли в зацикленный круг, где одним-единственным значилось – поквитаться. Спросить по самому высшему разряду, а уже после притащить к боссу на ковер. Но именно сейчас, смотря на наёмницу перед собой, Кастерн почувствовал что-то запоздалое и иррациональное, прорвавшее пенно-белое зарево бешенства и настойчиво засевшее в голове крючьями. Уважение. Чёртово уважение к противнику – это было именно оно. На Фогарту, зная кто он такой и на кого работает, мало кто в криминальном мире так упорно и яростно скалил клыки. Психо, столкнувшись с ним на равных условиях и сойдясь в погоне за одной целью, запросто могла отказаться от противостояния, не собираясь так неоправданно рисковать. Репутация позволяла ей это сделать, даже несмотря на влиятельного и опасного Шэнелла в заказчиках. Однако она, узнав в беловолосом человеке перед ней того самого Кастерна Фогарту, бросила ему вызов и до сих пор продолжала гнуть свою линию, сопротивляясь и снова и снова перехватывая у Кастерна контроль, навязывая свои условия и выводя его из себя. Рискованно, безбашенно и смело, а смелость в преступности встречалась нечасто. Почти также редко, как и преданность. И именно это, несмотря на разрушительный водоворот эмоций, которые Кастерн испытывал, заставило его присмотреться к наёмнице внимательнее. Зацепило в голове какую-то мысль, догадку, почему Луаран – если Психо тогда не блефовала, упоминая его, – отправил её на охоту за Юлвером.
– Ты права, – сухо отчеканил Кастерн, с трудом пересиливая продолжающее клокотать в груди бешенство. Взгляд от чужого лица не отвёл, гипнотизируя по-змеиному зеленые, кровожадные глаза. Сейчас, в окружающей темноте, когда небо изредка прорезали молнии, они казались обсидианово-чёрными, как у какой-то инфернальной сущности, но Фогарта знал, помнил их истинный цвет, с того момента, когда рассмотрел противницу вблизи. – Ублюдка уже не вернуть.
В его согласии не было примирения. Только констатация факта, признание их общей ошибки, за которую придётся расплачиваться. Сейчас, или гораздо позже, смотря в безжалостное лицо Луарана. Невыполнение отданных приказов босс не терпел, Кастерну доводилось быть тому свидетелем. И, видят боги, это были крайне неприятные воспоминания, которым самое место в полицейских документах.
Пистолет, блестящий от дождя, предупреждающе качнулся в чужой руке, вслед за словами Психо призывая к благоразумию. Фогарта почувствовал, как сильнее прижимает спусковой крючок собственного, опущенного дулом вниз вдоль линии бедра. Доведенные до автоматизма рефлексы требовали ответить на угрозу, предотвратить её заранее, но Психо не была тем, на ком можно повторно отыграть один и тот же сценарий. Сейчас она знала, что противник вооружен и малейшее неосторожное или резкое движение с его стороны заставит её выстрелить. Все преимущества были на её стороне, и всё, что Фогарта мог сделать – это попытаться выиграть время и воздействовать на девушку словами. Перехватить контроль в диалоге, развести на деструктивные эмоции, смещая фокус с намерения выстрелить. Обычная, стандартная схема, когда держат на мушке. Но, как оказалось, у наёмницы на этот счёт были свои планы.
Усмешка, мимолетная и понимающая, коснулась угла его губ, когда Психо заговорила о недовольстве заказчика. Пожалуй, именно Луаран был и оставался главной угрозой для её ближайшего будущего. Последнего ублюдка, не справившегося с данным ему заданием, босс утилизировал, закатав в бетон на одной из своих бесконечных строек. Люди Шэнелла перехватили эту сволочь в космопорте, когда тот пытался избежать своей участи и по фальшивым документам свалить с планеты. Не вышло. Его разъебанное до кровавых соплей лицо, заливаемое серой жижей бетона, присоединилось к многочисленному хороводу тех лиц, которые Кастерн наблюдал прямо перед их смертью.
– Сбежав отсюда, ты ничего не поменяешь, – он знал, о чем говорил. Ему самому придётся отвечать за то, что всё прошло не так, как предполагалось и теперь Юлвер отлёживается на асфальте вместо того, чтобы без пальцев и зубов отлёживаться в местной лесополосе или в задрипанном номере мотеля. – Он тебя из-под земли достанет, ясно? Тебе придётся постоянно оглядываться через плечо, Психо, если решишь свалить. Так что, да, сдайся, мать твою, может Луаран и передумает сводить с тобой счеты.
Это было единственным, что Шэнелл мог бы признать. Кастерн провёл в его ближайшем окружении около двух лет и совершенно точно понимал, что это за человек. Беспощадный, принципиальный и страшный. Человек, под стать которому он был сам. Но вероятность, что наёмница придёт к Шэнеллу с повинной, а по сути на почти стопроцентную погибель, была почти равна нулю. Гораздо проще залечь на дно и считать, что так безопаснее. Обманчивая, опасная иллюзия. Кастерн не исключал, что возможно именно ему Луаран поручит выследить и поймать Психо, когда она не выйдет на связь в положенные сроки. Тем самым даст возможность исправить допущенную ошибку. И тогда хищник в полной мере станет жертвой.
Силуэт противницы, заливаемый потоками усилившегося дождя, маячил в нескольких метрах от Фогарты, её движения выдавали решимость. Держа блондина на прицеле, она снова была готова выстрелить. Кастерн, смотря на неё, слегка вскинул подбородок. Страха перед чужим оружием не было, появилось только ясное, до неприятного отчётливое осознание, что выстрелит. Уверенность в этом нельзя спутать ни с чем, безошибочно угадывается, как запах озона в послегрозовом воздухе. Для себя, чёрт побери, она уже всё решила. А таких переубедить сложнее всего.
Психо предпочла свободу.
Как в слоу мо Кастерн видел, как указательный палец продавил спусковой крючок. Одновременно с этим, готовый к атаке, он вскинул свою руку с пистолетом: рефлексы, отпущенные на свободу, сработали отточенно и молниеносно, но Психо в её состоянии хватило меткости попасть. Ударило в левое плечо, отправляя к чёртовой матери попытку выстрелить в ответ. Боли не было, но краем сознания Фогарта почувствовал, что попало нехорошо и не навылет: удар почувствовался слишком сильно. Силуэт противницы, развернувшись, уже быстро отдалялся, направляясь к одной из пожарных лестниц, ведущих с крыши, но дистанция ещё позволяла поквитаться. Кастерн снова поднял руку с пистолетом, ловя линию позвоночника в перекрестие прицела, но картинка перед глазами сместилась, смазавшись и уползая куда-то в сторону. Он выдохнул, почувствовав, как примагнитило к находящейся в полуметре от него надстройке. Привалился плечом к её кирпичной стене. Момент, когда ещё можно успеть выстрелить, исчезал, выскальзывая, как песок сквозь пальцы, и Кастерн только с бессильной злобой понимал, что ничего не может с этим сделать. Пистолет в руке неприятно тяжелел, а на ярость и первобытную жажду догнать и уничтожить начал опускаться, подминая их под себя, непроницаемый купол апатии. Психо, уже окончательно отдалившись, растворилась где-то у края крыши. С глухим рыком Фогарта опустил пистолет, с щелчком поставил его на предохранитель и сунул за пояс сзади, убирая. Уже не понадобится. Хотел отойти от надстройки, оперевшись об неё предплечьем, но почувствовал, как по пальцам другой руки стекает что-то горячее. Опустил взгляд вниз и наткнулся на вишнево-чёрные полосы крови, бегущие из-под рукава куртки. Тяжелые капли, срываясь, падали на крышу, пропитывая бетонную крошку. Металлический запах, быстро распространившись, уже со следующим вдохом заскреб по трахее.
– Блять да что б тебя, – Кастерн зло, будто не веря, выдохнул сквозь зубы. С неудовольствием осознал, что теперь уже совершенно точно придётся корректировать свои планы. С Юлвером, лежащим внизу, самостоятельно он уже не справится, а, значит, визит к боссу придётся значительно задержать. Засучив рукав на раненной руке, он стёр с экрана пада кровь, открыл список контактов и вызвал неотслеживаемый, зашифрованный номер. Несколько гудков показались бесконечными, хотя ответили почти сразу.
– Гость будет один, – назвал кодовую, нейтральную для возможного прослушивания, формулировку. – Время – самое ближайшее.
– Принято, – ответил спокойный, ровный голос, который Кастерн хотел бы никогда снова не слышать, но обстоятельства распорядились иначе. Блондин не ответил, сбрасывая звонок. Большей информации чистильщикам не требовалось.

Подпись автора

das Monster // av by Auvren Taegan 🖤

« You are my victim, I'll eat your soul
Your pain is my pleasure‚ darkness is my
home »
♪ Hocico – Dark Sunday

Кроваво-красные капли, почти чёрные в окружающей темноте, редкой вереницей ложились у сапог. Боли не было. Она пришла гораздо позже, когда Кастерн, перевязав раненое плечо разрезанной на части майкой и остановив кровь, уже спустился с крыши на первый этаж. Будто раскаленными когтями она медленно, но неотвратимо вцепилась в тело, норовя своим натиском раздробить кости. Перед глазами расцвела знакомая красная пелена. Остановившись под навесом, Фогарта привалился плечом к одной из бетонных колонн и окинул взглядом пространство внутреннего двора. Шёл дождь. Вода, собираясь в потоки, лениво ползла по асфальту к врезанным у тротуара сливам. Неподалеку, в десяти метрах от блондина, неподвижным уродливым силуэтом, раскинув руки в стороны, лежал труп упавшего. Ливень, опускающийся с неба равномерной завесой, скрывал детали, но даже отсюда было видно вывернутые под неестественным углом ноги, острые обломки торчащих костей и мазутно-чёрное пятно, вместе с водой ползущее в сторону ближайшего слива. Подходить Кастерн не стал. Борясь с начинающим одолевать из-за потери крови холодом и смутным головокружением, поднял взгляд наверх, туда, где край крыши сливался с хмурым небом и откуда ублюдок начал свой печальный полёт. Около пяти этажей и высота каждого более четырех метров не оставляли никакого шанса. Юлвер совершенно точно был мертв. Сдержав вздох и сцепив зубы от клубящейся в груди злобы, Фогарта медленно повернул голову в сторону приближающегося звука двигателя. Резанув по глазам приглушенным светом фар, на территорию заброшенного здания въехал грузовой ховер. Чистильщики. Хорошо прикормленные падальщики Луарана, которых он держал на короткой цепи. Свидетели всего того пиздеца, смертей и грязи, что окружали крайне прибыльный строительный бизнес Шенэлла. Пройдёт не более часа и о произошедшем здесь не останется ни малейшего намёка, но несмотря на их необходимую и крайне эффективную работу это были не те люди, с которыми Кастерн хотел сталкиваться. Более того, никак не рассчитывал сталкиваться с ними именно сегодня, на столь простом задании от босса.
Из припаркованного ховера появился мужской долговязый силуэт и не спеша направился к блондину.
– Люблю дождь, – изрёк чистильщик, приблизившись. Его длинный плащ, доходящий до щиколоток, был насквозь мокрым, а со старомодной шляпы с узкими полями лилась вода. Лысый и высокий, он был выше самого Кастерна, и когда остановился рядом, блондин был вынужден смотреть на него снизу вверх. Несильно, но это было заметно. – Выполняет всю работу за нас. Черта с два найдешь потом, что и где убирать.
Улыбнулся, демонстрируя ряд не ровных узких зубов. Фогарта шутку не прокомментировал, перевёл только взгляд с этих зубов на глаза. В темноте было плохо видно, но это были бесцветные, по-рыбьи неподвижные глаза, напрочь лишенные каких-либо эмоций. Глаза если не убийцы, то совершенно точно психопата.
– Что делать с трупом?
– Утилизируйте, – отозвался Кастерн, выуживая пачку сигарет из кармана застёгнутой под горло куртки. Оставлять Юлвера где-то, где его смерть станет предупреждением для других, уже не было смысла. Теперь разможённый об асфальт труп следовало убрать, чтобы до него не добрались служители закона и все те, кого интересует происходящее в городе. – Ещё уберите на крыше и на первом этаже, ублюдок долго сопротивлялся.
Узкие зубы снова обнажились, демонстрируя неприятную усмешку.
– Огнестрельное или лазерное? – Уточнил чистильщик.
– Огнестрел. Два оружия. Около десятка выстрелов.
– Будет убрано в лучшем виде, босс.
Кастерн кивнул. Щёлкнул зажигалкой, прикуривая сунутую в зубы сигарету. Неприятная тяга отравить лёгкие и кровь сигаретным дымом заткнулась после пары затяжек. Забрав сигарету изо рта, Фогарта с прищуром осмотрел едва видимое лицо собеседника.
– Начальник расплатиться с вами как обычно, после выполнения. Требования у него прежние. Это всё.
Отстранившись от бетонной колонны и показав тем самым, что разговор окончен, Кастерн обошёл мужчину и шагнул под дождь. Ледяные капли тут же промочили едва успевшие подсохнуть волосы, осели на ресницах, спустились за воротник, усиливая и без того неприятное ощущение холода, поселившееся в теле. Постепенно вернулось головокружение. Так и не докуренную сигарету Фогарта выбросил уже на улице, в ближайший слив. Добравшись до своего ховера, оставленного во дворах, сел за руль и завел двигатель. Вытащив из-за пояса пистолет, отправил его на соседнее сиденье. Ладонью стёр воду с лица и, проведя по волосам, убрал их назад. Включил дворники. Те, поднимаясь и опускаясь с равномерным шумом, принялись смахивать капли дождя, настойчиво заливающие лобовое стекло. Левая рука почти не слушалась и, хотя боль для Кастерна была терпимой, это выводило из себя: слишком уж опрометчиво попал под пулю. Вырулив с парковочного места и управляя ховером одной рукой, Фогарта выехал на пустую улицу. Уже там ховер набрал высоту и взял курс на одну из штаб-квартир: прежде чем возвращаться к боссу, следовало залатать полученную рану и вернуть украденные Юлвером пушки. Для выполнения последнего пришлось подключить своих людей.
Когда изогнутая хирургическая игла в один из последних разов прошла через рану на плече, стягивая края, они сообщили, что подельник Юлвера найден. Заплатив наличкой нелегально работающему хирургу, когда тот закончил, и покинув штаб-квартиру, Кастерн выехал по указанному адресу. Через полчаса он уже спускался в подвал по узкой, грязной лестнице в сопровождении одного из своих головорезов. Переступив через разбросанные на полу вещи, оказался в небольшом помещении, в центре которого находился злосчастный Толг Нескед, несколькими часами ранее с потрохами сданный уже почившим Юлвером. Лежал прямо на полу, до кровавых соплей избитый двумя подчинёнными Кастерна, притащившими его сюда. После появления Фогарты сопротивлялся он не долго, отстаивая свою правоту и непричастность к произошедшему. Облитый с ног до головы горючим, заговорил гораздо охотнее, выдав точное местоположение украденных пушек и так и не заплаченных за них денег. Потом по-звериному душераздирающе орал, когда, пытаясь выбраться, случайно сам себя поджег. Заткнулся не сразу – Кастерн с несколько секунд смотрел на его корчащийся в пламени силуэт, потом, приказав потушить, вышел из помещения и поднялся по лестнице – тогда крик наконец оборвался. Оказавшись на улице и чувствуя возвращающуюся в плече боль, блондин закурил. Горький дым с трудом перебил вонь крови и паленой плоти, которую, один раз почувствовав, было крайне сложно забыть.
Теперь, спустя почти сутки после получения приказа, следовало возвращаться к Шенэллу. У Кастерна имелись к нему вопросы.
На наручных часах значилось восемь утра, когда Фогарта миновал пост охраны и толкнул тяжёлую, бронированную дверь, ведущую в кабинет Луарана. До начала рабочего дня босса оставалось более часа и этого времени должно было хватить, чтобы расставить точки над i. Шенэлл, с неудовольствием оторвавшись от просматриваемых документов, поднял взгляд на вошедшего. Кастерн, пройдя вглубь помещения, молча опустился в кресло перед ним. Теперь их разделяли широкий стеклянный стол, с педантичной точностью заставленный только самыми необходимыми для работы вещами, и пропасть недосказанностей, грозящая перерасти в недоверие и чертову паранойю.
– Чистильщикам пришлось доплачивать сверх установленной суммы, – наконец нарушил молчание Шенэлл. – Я такое не одобряю, Кас, ты должен знать.
– Знаю. Можешь вычесть из моего гонорара, – отозвался Фогарта, гипнотизируя взглядом чужие светлые глаза и чувствуя, как горло стискивает глухая клокочущая ярость. – Почему именно Психо?
Чужие губы расползлись в улыбке, безэмоциональной и не обещающей ничего хорошего, хотя в выражении лица Луарана на долю секунды промелькнуло удивление: не ожидал, вероятно, что подчиненный окажется настолько хорошо осведомлен. Босс отложил документы в сторону, понимая, что предстоит непростой разговор, и сел откинувшись. Спинка кресла скрипнула под его весом. Электронные часы над головой Шенэлла отсчитали очередную минуту.
– Что ж, значит, с ней ты уже знаком. Она неплохо справилась, судя по её отчету мне. Правда, с Юлвером случилась крайне неприятная история. Психо помешала тебе?
– У неё был приказ от тебя, – парировал Кастерн. – Но не похоже, что она собиралась сотрудничать. Кого ты проверял? Её? Меня? Может, самого себя, Шенэлл?
Разговор и без того опасный, моментально превратился в прогулку по очень тонкому льду, но Кастерн хотел знать истину. Причину, почему Луаран поступил так, как поступил, решив не ставить в известность одного из своих приближенных и преданных людей. Это сильно подрывало доверие, которого у Кастерна по отношению к своему боссу и так было немного. Чужие глаза хищно сузились, что могло заставить нервничать любого неподготовленного собеседника, но Фогарта без труда выдержал направленный на него взгляд. Только слегка склонил голову набок, ожидая ответов.
– Я собирался поручить ей некоторое дело, – наконец начал босс. – Но я должен был быть уверен, что её не остановят трудности, вроде возможной смерти или серьёзного противника.
– И для этого ты стравил её со мной, – закончил за него Кастерн. Ярость, доселе глухая и смутная, лениво кипящая, как спящий вулкан, обожгла изнутри, вызвав на лице недобрую усмешку. За эти два года, что он работал на Луарана, тот ещё ни разу не пытался использовать Фогарту в своих интересах, действуя у него за спиной. Кроме нынешней ситуации. И это было очень и очень хреново. Это могло повториться и это могло повлечь за собой серьёзные проблемы.
– Я мог её убить.
– Это мне и было нужно: чтобы ты был для неё полноценным противником, собирающемся её устранить.
– И думаешь, она станет выполнять твои приказы, после того, как поймёт, что ты её проверял? Кто вообще за ней стоит?
– Насколько мне известно, она работает на тех, кто больше платит.
Кастерн неодобрительно ухмыльнулся, даже не собираясь скрывать своё раздражение и несогласие. Он сильно сомневался, что Психо – одиночка. Репутация шла впереди неё, она запросто могла поменять одного заказчика на другого и остаться при этом в живых. Криминальный мир, как известно, не прощал предательств, в противном случае улицы начинали окрашиваться в кроваво-красный. А Психо не только раз за разом умудрялась выжить, но и с успехом балансировала на этой грани, находя новых и новых заказчиков, готовых мириться с её непостоянством и вероломством. Один из таковых сейчас сидел прямо перед Кастерном. Но если Луаран что-то решил, переубедить его было почти невозможно. Да и не было необходимости сейчас: для выполнения задания ему, как оказывалось, нужна была именно Психо со всем её безумством и переменчивостью.
– Она выходила на связь? – Спросил Фогарта.
– Отчиталась, но не лично.
– Мне её найти?
– Нет.
Луаран вернулся к своим электронным документам, взяв пад со стола и устроив его на колене. Разговор был окончен. Оперевшись здоровой рукой о подлокотник, Кастерн поднялся. Снова почувствовал, как возвращается головокружение. Обойдя кресло, на котором сидел, обернулся к боссу.
– Сегодня вечером доставят сворованные у тебя пушки и деньги, которые за них должны быть заплачены.
Шенэлл снова оторвался от документов. Вопросительно приподнял бровь, смотря на своего заместителя.
– Я отправил своих людей разобраться с этим.
– Можешь их отозвать. «Твоё имущество, оно только твоё, пока ты не решишь иначе». Так?
– Именно, Кастерн, – медленно кивнул Луаран. Когда Фогарта оказался уже у дверей, добавил: – К чёрту Юлвера, Кас. Пусть ублюдок кормит рыб, там ему самое место.
Кастерн не ответил и молча покинул кабинет. Следующий гонорар своему заместителю Луаран выплатил в полном объеме, компенсировав финансово ещё и полученное ранение, но это ровным счетом не меняло ничего: и без того сильная паранойя, неотступно преследующая Кастерна, после этого разговора, подобно отвратительному паразиту, ещё глубже и мучительнее запустила в его сердце свои отравленные щупальца. Луаран изначально был для него только средством достижения цели, источником информации и человеком, способным предоставить огромные возможности в криминальном мире. Преступной мразью, в конце концов, которая должна сидеть за решёткой, но та роль, которую Кастерн занимал, предполагала минимальный уровень доверия между ними. Сегодня Шенэлл отправил к атрейской матери и это.

– Разумеется, можете обращаться ещё сколько угодно раз, – спустя почти две недели, очередной ночью Луаран находился в одном своих из элитных ночных клубов, несколькими годами ранее выкупленном и отстроенном его компанией в лучшем виде, и, стоя у одного из высоких окон, разговаривал по громкой связи стационарного пада. Кабинет, где он сейчас работал, был выполнен в холодных мрачных тонах, минимум деталей, приглушенный свет, обилие мрамора, металла и гладко отполированного стекла. В центре находился его рабочий стол, за которым Шенэлл, когда требовалось, вел собрания и переговоры. Рассчитанный на десяток человек, выполненный из цельного толстого стекла, стол занимал большую часть кабинета и, установленный на единственную мраморную ногу по центру, сразу привлекал к себе внимание. Кожаные кресла с высокими спинками и на колесиках, расставленные по его периметру, ютились, не в силах соответствовать его масштабу.
– Я был рад нашему сотрудничеству.
– Взаимно, благодарю, – на том конце наконец положили трубку, включились короткие гудки. Шенэлл, развернувшись, подошёл к столу и отключил связь. Перевёл взгляд на сидящего в кресле напротив Кастерна, вызванного сюда для обычной еженедельной встречи заместителя и начальника.
– Ублюдок начинает брать на себя слишком много, – проведя по лбу, босс сжал переносицу двумя пальцами. Фогарта понимающе кивнул и, взяв стоящий перед ним стакан с водой, сделал пару глотков. В пепельнице по правую руку от него тлело несколько окурков. – Ещё одна его такая выходка, чёрт побери, и сотрудничество придется закончить в одностороннем порядке.
– Ты только скажи, когда, – стакан с толстым стеклянным дном с глухим стуком опустился обратно на стол. В незаконченный разговор, прерывая его, вклинился звонок с поста охраны, сообщивший о двух прибывших головорезах.
– Пусть войдут, – распорядился Шенэлл и, пододвинув к столу своё кресло, опустился в него. Двери, ведущие в кабинет, с механическим шипением плавно разъехались в стороны, впуская прибывших. Фогарта, сидя к двери спиной, вошедших не видел.
– Какая приятная и неожиданная встреча, – лицо Луарана пересекла безэмоциональная, дежурная улыбка, которая с равным успехом сопровождала как его бизнес-встречи, так и вынесение приговора на криминальных сходках. – Психо.
Кастерн, не спеша развернувшись вместе с креслом в пол оборота, оперся локтем о подлокотник и слегка наклонился вперёд, чтобы посмотреть на вошедших. Психо он узнал сразу. Те же ядовито-зеленые глаза, горящие каким-то противоестественным безумием, гордо вздернутый подбородок и уверенная походка. Не было похоже, что она шла на эшафот в сопровождении двух палачей. Насколько Кастерн знал, Луаран в равной степени как собирался продолжить с ней сотрудничество, так и свести с ней счёты. Всё зависело от результатов предстоящего разговора, ради которого Психо и притащили сюда, на ковёр к Шенэллу. Кивком головы босс отозвал сопровождающих её. Те скрылись за плотно закрывшейся за их спинами тяжелой дверью. Глухой, утробный щелчок замков прозвучал приговором. Будто возвели курок или захлопнули капкан.
– Садись, – с мнимым гостеприимством обратился босс к гостье, кивнув на соседний с Кастерном стул. – Тебе налить что-нибудь покрепче?
На столе, чуть поодаль от Луарана, стоял графин с крепким ферийским алкоголем и пара начищенных граненых роксов. Поднявшись, он подошёл и снял с графина крышку. Налил алкоголь в один из них на толщину двух пальцев. Всё то время пока Шенэлл говорил, Кастерн, не меняя своего положения, молча смотрел на Психо. Сидел откинувшись на спинку стула и закинув ногу лодыжкой на колено другой ноги. На нём был чёрный вязанный свитер, доходящий до запястий и скрывающий бинты, всё ещё стягивающие грудную клетку и плечо, тёмные джинсы и тяжелые сапоги до колен. Волосы были собраны в небрежный пучок на затылке, выбившиеся длинные пряди спускались по обеим сторонам лица. Привычная бледность кожи не выдавала в нём недавнего ранения. Тёмные глаза с едва заметным прищуром цепко и прямо смотрели на прибывшую. В глаза сразу не бросалось, но наёмница выглядела гораздо и гораздо хуже, нежели в их последнюю встречу. Одежда на ней еле держалась, выдавая угловатость скелета. Настолько выбил из привычной колеи этот заказ на долбанного Юлвера?
Второй рокс, также на два пальца заполненный напитком, опустился на стол напротив кресла, предназначавшегося Психо. Луаран, сложив руки за спиной, прошёлся вдоль стола, будто погруженный в свои мысли. Затем, остановившись и развернувшись, наконец произнес:
– Мне казалось, я требовал личной встречи со мной, когда закончишь, Психо. Что пошло не так?

Подпись автора

das Monster // av by Auvren Taegan 🖤

« You are my victim, I'll eat your soul
Your pain is my pleasure‚ darkness is my
home »
♪ Hocico – Dark Sunday